Птицей Гермеса меня называют: Крылья свои пожирая, сам я себя укрощаю. (с.)
а я хочу снова смеяться, а я хочу снова летать...
но вновь оборваны крылья, о небе не стоит мечтать.
и не скрывает корявой улыбки блеск косы моего палача,
платина перьев в маленькой льдинке застывает в глазах не спеша.
и когда откроются враты в светлый город небесной тиши,
всё же вспомни, мой друг, как когда-то мы гуляли в полуночной глуши.
те несмелые нежные взгляды и пронизанный бархатом смех,
ну а после стыдливые слёзы и глаза, скрывавшие грех.
ты не помнишь, но было прекрасно наблюдать за тобой в тишине
как ты, плача от страшного горя, увядал на моём одре.
я всё помню все те поцелуи, тот наполненный нежностью взгляд,
и приятно спускаться на землю, прикасаться к тебе, целовать.
как смешно, ведь я всё же надеюсь, что почувствуешь рядом меня,
но судьба лишь насмешливо гнётся у косматого пламя огня.
вспоминай обо мне лишь украдкой, и не плачь обо мне никогда,
чтоб спокойно вздохнуть полной грудью, отпустить тебя зла не тая.
лишь одно я прошу - полюби, чтоб улыбка озаряла твой лик,
и не бойся, услышав победный, истязающий плачущий крик.
это сердце не желает оставить, это сердце желает отдать
всю ту жизнь, что на страх променяли, и судьба не решилась принять.
вспоминай обо мне лишь украдкой, и не плачь обо мне никогда,
и, возможно, когда-нибудь сжалится всё же добрая старушка судьба...
но вновь оборваны крылья, о небе не стоит мечтать.
и не скрывает корявой улыбки блеск косы моего палача,
платина перьев в маленькой льдинке застывает в глазах не спеша.
и когда откроются враты в светлый город небесной тиши,
всё же вспомни, мой друг, как когда-то мы гуляли в полуночной глуши.
те несмелые нежные взгляды и пронизанный бархатом смех,
ну а после стыдливые слёзы и глаза, скрывавшие грех.
ты не помнишь, но было прекрасно наблюдать за тобой в тишине
как ты, плача от страшного горя, увядал на моём одре.
я всё помню все те поцелуи, тот наполненный нежностью взгляд,
и приятно спускаться на землю, прикасаться к тебе, целовать.
как смешно, ведь я всё же надеюсь, что почувствуешь рядом меня,
но судьба лишь насмешливо гнётся у косматого пламя огня.
вспоминай обо мне лишь украдкой, и не плачь обо мне никогда,
чтоб спокойно вздохнуть полной грудью, отпустить тебя зла не тая.
лишь одно я прошу - полюби, чтоб улыбка озаряла твой лик,
и не бойся, услышав победный, истязающий плачущий крик.
это сердце не желает оставить, это сердце желает отдать
всю ту жизнь, что на страх променяли, и судьба не решилась принять.
вспоминай обо мне лишь украдкой, и не плачь обо мне никогда,
и, возможно, когда-нибудь сжалится всё же добрая старушка судьба...
